— Ты слышала что-нибудь про этого демона? Как его можно одолеть?

Марелла задумалась, а потом произнесла:

— Знаешь, нам в детстве папа рассказывал о Нукелави, его, действительно держит в плену все лето Мать Моря. Она живет в самых темных глубинах океана, мы, простые русалки, туда никогда не плаваем… Там очень холодно и темно. Даже наш папа лишь несколько раз бывал там. И он не любил рассказывать об этих путешествиях...

Мать Моря очень добра — она разгоняет шторма и согревает моря, помогает морским обитателям, указывает сбившимся с курса кораблям, путь к берегу, но ее враги — Дух Зимы Теран и Нукевали постоянно воюют с ней. Летом она может удерживать их в заточении, но к осени ее силы кончаются и демоны обретают свободу. И так происходит из года в год…

Я помню не все, что рассказывал папа об этом ужасном Нукевали, но мы должны все выяснить! — Марелла от нетерпения несколько раз перевернулась в воде, а Бенедикт громко мяукнул, точно соглашаясь с ней. — Агнесс, папа нам обязательно все расскажет! Я сейчас же отправлюсь к нему и все узнаю. Он поможет, если сумеет, уж папу-то я знаю. Я хоть и не кот, но тоже умею вить веревки, — русалка хитро улыбнулась. — Встретимся завтра на этом же самом месте. Пока, Агнесс, пока, Бенедикт — ты теперь мой любимый кот на всей земле!

Марелла, взмахнула хвостом на прощанье и унеслась в океан, а мы с Бенедиктом не спеша пошли домой.

Поздно вечером, когда Фанина с детьми уже мирно спали в своих кроватях, я сидела в кресле напротив зеркала и расчесывала гребнем волосы при свете маленькой свечки.

На коленях моих уютно устроился Бенедикт, который, прикрыв глаза, громко урчал и перебирал лапами.

Я же взглянула на свое отражение и невольно зевнула — пора гасить свечу и ложиться спать, уже довольно поздно. Как вдруг…

Из зеркала на меня уже глядела прежняя я!

Та самая, которая хотела просто отдохнуть в отпуске, а невольно попала в другой мир.

Вот только лицо “мое” искажала гримаса злости, в глазах же читалась такая ненависть, что из них буквально летели искры.

С меня тут же слетела дрема.

Я моргнула — и морок спал. Я снова смотрела на свое новое лицо, когда-то принадлежавшее некоей Агнесс.

Быть может, мне все это просто привиделось от усталости?..

Однако сидевший у меня на коленях Бенедикт больше не урчал, а тихо рычал, прижав уши и топорща усы. Шерсть на его загривке стала дыбом, сам же он не спускал взгляда с зеркала, точно увидел в нем нечто жуткое и страшное…

Глава 28

Весь следующий день я думала лишь о том, что увидела в зеркале вчерашним вечером.

Неужели наши миры — мой родной и тот, где я нахожусь сейчас — каким-то образом связаны между собой? А если да — как это вообще возможно?

Ответов у меня не было, да и не могло быть. Если Агнесс очутилась в моем теле, то, конечно, ей пришлось нелегко.

Наверное, она испытала все те же эмоции, что и я — от негодования и неприятия, до смирения с действительностью…

Или же она все же не смогла — а то и просто не захотела — принять мой мир?

Он оказался слишком чужд для нее? Жесток? Ведь мне, по сути, повезло встретить столько чудесных и добрых людей, ее же могла ждать совсем другая участь…

Нет, этого не может быть! Там тоже много тех, кто любил меня и наверняка любит теперь ту, кто выглядит как я и носит мое имя.

Я опять подумала о маме…

Что если Агнесс и на нее смотрит с такой же ненавистью? Нет, я не должна думать об этом, во всяком случае — не сейчас!

Моя голова просто пухла от этих мыслей.

Я знала лишь одно — в том, что случилось, нет моей вины, как и вины настоящей Агнесс.

Незаметно наступил вечер. Весь день госпожа Фаина поглядывала на меня и наконец спросила:

— Агнесс, сегодня вы совсем загрустили, мой вчерашний рассказ так вас впечатлил?

— Нет, что вы, я просто плохо спала — всю ночь мучили какие-то страшные сны, — я слабо улыбнулась. — Думаю, прогулка на свежем воздухе пойдет мне на пользу.

Накинув на плечи шаль, я поспешила к берегу. Сегодняшний вечер был заметно прохладнее вчерашнего, дул холодный ветер, море волновалось, волны с шумом ударялись о берег, поднимая фонтаны брызг. В воздухе неуловимо чувствовалось дыхание приближающейся осени, даже чайки, казалось, кричали тревожнее, чем обычно.

Я подошла к кромке воды и застыла в ожидании. Вот вдали что-то сверкнуло и я ахнула, увидев стремительно приближающихся к берегу коней, которые мчались прямо по воде, поднимая большие фонтаны морской воды и огненные всполохи одновременно.

Гривы коней развевались на ветру, отсвечивая всеми цветами радуги, запряжены эти прекрасные кони были в большую колесницу — которая, казалось, летела за конями, не касаясь воды. Свита из дельфинов плыла вокруг колесницы, временами они выпрыгивали из воды и выпускали фонтанчики.

Все вокруг замерло — смолкли птицы, море успокоилось и даже ветер затих.

Кони молниеносно приблизились к берегу и замерли, а я же смогла разглядеть сидящих в колеснице Мареллу и ее отца — Морского царя.

Владыка морей был прекрасен и грозен одновременно.

Его белоснежные волосы венчала корона, в руках он держал трезубец, золотой плащ покрывал его мощные плечи. Глаза у него были синими, каким бывает море при хорошей погоде, борода, такая же белая, как и волосы, сверкала жемчужинами, вплетенными в нее.

Рядом с отцом Марелла выглядела просто малышкой — так могуч был этот Морской бог.

Сегодня на Марелле был плащ серебряного цвета, который переливался при каждом ее движении, на прекрасных бирюзовых волосах покоилась маленькая корона, которая ясно указывала на то, что предо мной не просто русалка, но принцесса Подводного царства.

Марелла скользнула с колесницы в воду и произнесла:

— Папа, позволь тебе представить Агнесс. Это о ней я рассказывала.

Я почтительно поклонилась:

— Для меня огромная честь познакомиться с вами лично, ваше величество!

Отец Мареллы лишь благосклонно кивнул. Марелла же продолжала:

— Агнесс, познакомься, это мой отец: Морской царь семи морей, повелитель глубин, Рангхильд, сын Ренгвальда Великого.

Рангхильд взмахнул трезубцем и тут же из воды поднялся большой камень, напоминающий трон. Морской владыка неуловимым движением переместился на этот валун, Марелла же устроилась у его ног.

Рангхильд жестом пригласил меня присесть и тут же у меня за спиной возникло кресло, сделанное из ракушечника. Я поблагодарила его величество и уселась на это необычное сидение.

Рангхильд внимательно посмотрел на меня и начал говорить. Голос его был глубоким и низким, но несмотря на то, что говорил он очень громко, речь его звучала очень проникновенно.

— Вчера моя дочь Марелла рассказала вашу историю. Я рад, что она помогла вам избежать гибели. Также Марелла поведала мне о бедах, которые причиняет людям демон Нукелави.

Я внимательно слушала, затаив дыхание.

— Нукелави, как известно уже вам от Мареллы, находится в заточении у Матери Моря, но скоро наступит осень и он вырвется на свободу и отправится на землю — нести болезни и беды людям.

Он не пощадит урожаи, и непременно будет губить скотину и лошадей, — Рангхильд повысил голос, — хоть монстр этот прекрасно знает, что лошади находятся под моим особым покровительством!

К сожалению, мы не в силах совсем уничтожить этого демона, он боится лишь одного — пресной бегущей воды, поэтому, ступив в реку, Нукелави не сможет преследовать свою добычу.

Рангхильд немного подумал и продолжил:

— Совсем скоро демон вырвется на свободу и отправится на землю. Я хочу помочь вам, людям, справиться с этим злом. Когда Нукелави вырвется из заточения, мы всеми силами постараемся повредить его ноги, чтобы он двигался как можно медленнее, — Рангхильд вздохнул. — Увы, это все, что мы сможем сделать… Но я дам вам совет, что вы можете предпринять со своей стороны.

Агнесс, вы готовы вступить в схватку с Нукелави?